Коридоры Солнечного Дворца раздражали Тарну с того самого дня, как она оказалась здесь. Они были такими же прямыми, ровными и бесконечными, как улицы столицы. Коридоры резали дворец на отдельные сектора, постоянно пересекались между собой и неожиданно заканчивались лестницами, ведущими не туда, куда шла Айз Седай. Даже бесчисленное количество гобеленов на стенах коридоров не помогали сориентироваться. Одни сюжеты сменяли другие и не было в этом хоть какой-то определенной системы, что было странно для кайриэнцев, любящих порядок, прямые линии и углы. Последняя мысль ей показалась забавной, вышел неплохой каламбур: "Кайриэнец прямолинеен, как угол". Джарид был рядом и Тарна нет-нет, да возвращалась мысленно к той ночи, когда она все-таки решила позволить себе сделать то, что ей хотелось осуществить еще в тот момент, когда она увидела Флинна на тренировочной площадке. Шоран чувствовала, как отношения между ними изменились, и она еще не решила, можно ли считать это хорошим знаком.
Коридоры не пустовали и Тарне то и дело приходилось отвечать на приветствия местных придворных. Она готова была поклясться, что как минимум две трети тех, кому она улыбалась, в ответ мечтали вонзить ей нож в сердце, а вот мысли остальных Шоран предпочитала не знать.
Последние дни Тарна потратила достаточно много времени среди местных военных, чтобы узнать лорда Клаврида Раффлина. С ним у них с самого начала отношения не заладились. И Зеленая отлична знала причину – военным Советником при короле должен был стать лорд Раффлин, а не Тарна Седай.
И как в воду глядела. Стоило Клаврину упомянуть имя королевы Наредин, как Шоран почувствовала, что начинает закипать. Она уже слышала пару раз пересказы этой битвы и комментарии там были нелестными. Особенно активно обсуждалась пикантная подоплека всей истории.
- Лорд Клаврид, - Тарна очаровательно улыбнулась, всем своим видом демонстрируя радушие и очарование, - рада вас видеть.
Лишь Джарид мог почувствовать, как внутри у нее сейчас начал зарождаться настоящий ураган чувств. Этот разговор Айз Седай категорически не нравился.
- В чем же заключается ваш спор?
Она перевела взгляд с одного военного на другого и вновь улыбнулась, демонстрируя всем своим видом заинтересованность.

Приблизительно в это время дочь Первого прогуливалась по одной из внешних галерей в компании своего стража. Вид на город отсюда открывался весьма живописный, и Лауренсия находила его захватывающим. Стоило только подумать, сколько сил было вложено в возведение этого единого памятника Порядку, поправшего своим фундаментом первородный хаос природы. Величие, строгость и мощь. Наверно такой и должна быть столица крепкого государства, но она была абсолютно чужой для майенки. По утрам она просила открыть окна и все еще внутренне ждала, что в комнату ворвется морская свежесть и крики чаек, но даже ветер здесь был другой. И небо…
   Лауренсия остановилась у монументальных мраморных перил, и, положив на них ладони, взглянула на небо. Густые облака, как овечья отара, неторопливо двигались, гонимые куда-то своим небесным пастухом ветром.
   - Это небо такое бледное и такое чужое, - вздохнула дочь Первого и тихий ее голос зазвучал чуть тоскливо. Эта нотка не ускользнула  от крылатого, и он опустил глаза и сложил руки на груди, чтобы унять в себе порыв утешить хозяйку прикосновением.
   - Как думаете, милорд, я когда-нибудь смогу его полюбить? – все так же тихо спросила она, наблюдая за непрерывно меняющими форму облаками. Сердце у молодого лорда забилось чаще, и он осторожно уточнил: - Маравина?
   Лицо Лауренсии стало сначала удивленным, а затем она нахмурила брови, взглянув на своего стража.
   - Небо, - мрачновато ответила она. – Мы говорили о небе, лорд Гатсар.
   Майенка вздохнула и отстранилась от перил, зашагав дальше по галерее. Флер ностальгии о доме был вульгарно развеян.
   - Простите. Я… - послышалось в спину дочери Первого, но фраза продолжена не была. Страж просто молча последовал за майенкой, а в воздухе повисло невысказанное «болван».
   Вскоре они свернули в один из мрачных коридоров. Специфическая планировка дворца не предусматривала окон в этих кротовьих норах. И Лауренсии каждый раз было немного жутко погружаться в царящий здесь полумрак, из которого то и дело выплывали навстречу уродливые статуи и темные гобелены. Впрочем, днем здесь было достаточно оживленно. На раскланивающихся слуг дочь Первого просто не обращала внимания, а вот знаки внимания знатных особ она принимала с должным почтением и легкой улыбкой. И тем благосклоннее была эта улыбка, чем моложе и очаровательнее был лорд.
   Однако далее приветствия Лауренсия делу продвинуться не давала. Для всех бесед и визитов у нее было строго обговоренное время, а сейчас ее вели иные заботы, пусть даже если это минуты отдыха и праздности. Впрочем, в одном из коридоров она задержалась. Судя по громким голосам и замершей публике, здесь назревало что-то интересное.
   Дочь Первого не стесняясь прошла ближе, узнавая основные действующие фигуры: Зеленая советница короля и лорд Раффлин. Не сложно было понять, что именно могли не поделить эти двое. Пусть майенка была во дворце лишь гостьей, и обязанностей у нее никаких не было, но это вовсе не значило, что она днями напролет придавалась безделью и увеселениям. Наоборот, Лауренсия изучала кайриэнский двор: чужие возвышения и падения, симпатии и недовольства. Как зоркий ястреб отсиживается на возвышении - она высматривала, запоминала и выжидала.
   Вот и сейчас она повременила как-либо обозначать свое присутствие для спорящих, прислушиваясь к происходящему.
   - Вам надо бы просто дать им друг друга подрать, - тихо бросил крылатый, зорко поглядывая по сторонам. Но майенка вместо ответа приложила указательный палец к губам, призвав своего стража к молчанию.

Джарид заметил, как лорд Раффлин на мгновение недовольно поджал губы. Видимо, все ж рассчитывал на рассерженный и едкий ответ, но никак уж не на демонстрацию снисхождения. Джарид даже отпустил часть беспокойства - зубки-то у Тарны Седай хоть куда, и Раффлин навряд ли выйдет из этого словесного поединка с неповрежденным самолюбием, но на всякий случай остался начеку.
- Всего лишь тем, что изложил факт, известный любому лейтенанту? - со столь же любезной улыбкой парировал лорд Раффлин, весьма быстро успевший вернуть лицо. - И лишь на основании этого Вы полагаете, что в качестве лица, негласно направляющего армию Кайриэна он будет столь же восхитителен, как и в качестве Вашего... Стража?
Вот тут Джарид напрягся, эта многозначительная пауза насторожила его. Когда они с Тарной успели проявить неосторожность? Или это все двусмысленная слава Зеленой Айя?

Ответить наглецу Тарна не успела, потому что в их разговор вмешалась еще одна собеседница. Шоран искренне пожалела, что не может подпалить подол этой наглой девице. Она даже мысленно представляла себе, как Лауренсия, утратив всю свою величавость и грацию, носится по коридору с воплями, а за ней бегает ее страж, пытающийся залить разгорающуюся юбку. Эта картина помогла Тарне сдержаться и не высказать все, что она думает о принцессе. Она даже позволила себе снисходительную улыбку, думая про себя, что сам лорд Кларвид хоть и мнит из себя вояку, но на самом деле все его подвиги были в прошлом. В те далекие времена он вел один из своих отрядов на штурм Солнечного Дворца. Ей даже стало интересно, знает ли дочь Первого Майена, что разговаривает с одним из тех, кто убил отца ее будущего супруга? Но спрашивать здесь и сейчас с ее стороны было бы бестактным. Но как же хотелось. Тарна вновь мягко и покровительственно улыбнулась, глядя на свою соперницу. Это позволило ей обуздать свой темперамент и настроится на затяжную осаду.
- Леди Лауренсия права, - с плохо скрываемой поспешностью подхватил Раффлин, - видимо мне не сообщили о ваших знаменательных победах на военном поприще, раз наш король посчитал вас достойной, Тарна Седай, стать его военной Советницей.
Зря он так. Ой, зря. Стараясь ударить Шоран в слабое место. Но, ступив на эту тропу, он даже не заметил, как оказался на тонком льду.
- Леди Лауренсия, - Шоран решила начать издали, - мне прискорбно слышать, что представительница столь знатного рода, в чьих жилах течет кровь самого Артура Ястребиное Крыло, плохо разбирается в воинском искусстве. Ведь каждая наследница престола в том случае, когда они становились Первыми, сталкивались с необходимостью защищать Майен и имели возможность влиять на стратегию защиты города. А это значит, что достойные потомки Артура Ястребиное Крыло должны были получать достаточно знаний, чтобы разбираться во всяких «военных штуках».
Раз уж майенка позволила себе ворваться в их разговор со столь непрозрачными намеками, то почему бы не ответить ей в тон. А вот для лорда она припасла другой ответ.
- Лорд Кларвид, это прискорбный факт, - здесь Тарна не врала, скорее немного лукавила, не нарушая клятв Айз Седай, признаваясь в своих чувствах, но скрывая истинную подоплеку ее мыслей и действий, - что вы так долго не могли занять пост Военного Советника короля. Вас считают достойным мужем и слава о ваших победах гремит по всему Кайриэну.
Тарна понимала, что сейчас медленно, но верно нажимает на самое больное место гордеца. Он много лет был обделен вниманием и Шоран стала невольной причиной того, что планы лорда рухнули и вновь лежали в руинах. Будучи верным Эмону, в период борьбы за власть Раффлин так и не смог снискать громкой славы великого полководца. Хотя действия его отрядов и отличались отвагой и стойкостью в бою, но вот в ближайших тавернах и борделях люди лорда Клаврида зарекомендовали себя, как отчаянные пьяницы и забияки. В общем проявили себя по всем фронтам. Храбрецы, одним словом. Во главе со своим лордом.

Отредактировано Тарна Шоран (2014-10-20 22:37:13)

Лорд Раффлин позволил дать себе слабину. Она видела, как в его глазах впервые вспыхнули его истинные чувства - гнев. Ему хватило силы воли, чтобы не вспылить. Жаль только, окружающие могли заметить, как он напрягся, а пальцы левой руки сжались в кулак с такой силой, что костяшки побелели.
Тарна расплылась в самой вежливой и приветливой улыбке, на которую была способна, и ответила майенке спокойным и ровным голосом, скрывая бурю, что сейчас творилась в ее душе. Она старательно не смотрела в сторону лорда, надеясь, что самообладание откажет старому вояке, и он позволит себе лишнее. Но Раффлин молчал.
- Вот видите, леди Лауренсия, - ее ответ Шоран понравился, потому что непроизвольно эта самовлюбленная выскочка поставила себя в неоднозначное положение. - Вы сами ответили на свой же вопрос, адресованный мне.
Лауренсия была умна и умела ставить логические ловушки в споре. Тарна заметила это еще тогда, на балу. Как же не хватало Зеленой опыта Дийне Седай в подобных перепалках. Но она держалась и всеми силами старалась не ударить в грязь лицом.
- Мы с вами очень похожи в своих устремлениях и желаниях, - Тарна давно поняла, что чем больше тумана напускаешь в своих речах, тем больше смысла в ее словах находят, - гордыня заставляет людей творить глупости и совершать ошибки, браться за дело, которое ему непосильно.
На этот раз она позволила себе взглянуть в сторону лорда, а потом на стража, что следовал за майенкой. Она осознавала, что красива и мужское внимание воспринимала как должное. В глубине ее черных глаз на секунду вспыхнули  лукавые искорки, но они тут же потухли, не оставив в ее душе и следа. Кокетство для Тарны Седай было таким же простым делом, как дышать или есть.
А вот последний выпад майенки оказался слишком провокационным. Даже Раффлен позволил себе кашлянуть, потому что сейчас Лайренсия задела мужское самолюбие самого короля. По крайней мере Тарна сделала именно такой вывод, когда увидела реакцию лорда.
- Прошу прощения, леди Лауренсия, - она вновь мило улыбнулась, представляя, как сжимает за спиной в руке острый кинжал, - я не настолько хорошо знакома с правителем Кайриэна, чтобы делать столь смелые выводы о его действиях и желаниях. Возможно, решить этот вопрос нам поможет лорд Раффлин?
Она вновь переключилась на кайриэнина. Стоящий за его спиной офицер выглядел уже не таким расслабленным и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Невинный разговор в коридоре начал выходить за рамки приличия. Но вот только он шел явно не в том направлении, на которое рассчитал его командир.

- Какой вопрос? – наивно хлопнула ресницами Лауренсия. – У меня к вам не было абсолютно никаких вопросов, Тарна Седай. И я сомневаюсь, что мы с вами хоть в чем-то похожи. Знаете, одно дело руководствоваться интересами своей страны, вырасти в ней, знать ее и любить, быть готовым отдать жизнь за ее благополучие, но совсем другое приехать в чужой край и распоряжаться судьбами там…
   Дочь Первого не стала напрямую интересоваться чьим интересам верна Айз Седай – это было очевидно и так, но явно накалило бы обстановку, выведя ее из-под контроля. А так у Зеленой еще оставался шанс сделать вид, что сказанное к ней не относится. То, что она не так опытна в словесных баталиях, как ее красная сестра было заметно, как и то, что она предпочитала оборону нападению. Во всяком случае на том поле, которое ей было мало знакомо – разумности это было не лишено. Но зато теперь Лауренсия знала где и перед каким противником у нее будет преимущество. Определенно, захочешь подавить кайриэнца – выведи его на обсуждение деликатных вопросов и он стушуется перед собственным обществом. Вряд ли наедине любой из них был бы так же невинен.
   Крылатый за спиной своей хозяйки открыто улыбнулся на взгляд Айз Седай, ибо было глупо не ответить на пусть мимолетное, но внимание красивой женщины. Он даже чуть подобрался, а затем одарил понимающим взглядом Джарида – мол «та еще скукотень, верно?».
   Дочь Первого в свою очередь мягко улыбнулась лорду Рафлину, принимая его комплимент. В кое-то веки кто-то начал восхваление с ее ума, а не внешности, но тут его можно было понять: перед лицом двух женщин, опасно говорить о красоте только одной из них. Ум же не так часто входил в тот список качеств, которыми женщина стремилась жадно обладать.
   - О, да, - задорно подхватила Лауренсия предложение лорда. – Потешная битва – это было бы весьма интересно. Вы могли бы продемонстрировать двору свои умения, Тарна Седай и все сомневающиеся разом убедились бы в ваших талантах!
   «… или в их отсутствии» - так и напрашивалось в интонации майенки.

Джарид переглянулся с Крылатым Стражем, подумав про себя, насколько тот мог быть осведомлен о делах своей госпожи? Впрочем, если этот майенец окажется настоящим Стражам, он ничего не выдаст такого, что хотя бы предположительно можнт ей навредить. Но, кто знает, может быть на жениха леди Лауренсии ему откровенно плевать, и в том, что касается Маравина, он не будет таким щепетильным.  Будь Джарид кайриэнцем, он попытался бы свести с ним знакомство и выяснить это. Но внутри было что-то не на месте: мотив знакомства был очевидно бесчестным для порубежника и желание браться за это дело не вызывал.
Решение же Тарны Седай Джарида не удивило. Еще бы! Поединок для истинной алтарки едва ли не желаннее любовного свидания! Джарид готов был поклясться, что в какой-то момент уловил отголосок той жажды, которую Тарна испытывала в их первую ночь, после бала в королевском дворце. Он понятия не имел, насколько его Айз Седай искушена в военной стратегии и тактике, но положился на ее решение. Как бы ни сплелся дальше для них Узор, он будет делать все, на что способен как ее Страж и советчик.
Единственное, что настараживало его - выбор судьи. Независимо от того, выиграют они с Тарной или проиграют, очень многим здесь, в Кайриэне, будут интересны тактические ходы новой военной советницы. Они дадут кое-кому пищу для размышлений, и в первую очередь, нелояльным королю Домам, и этого надо было по возможности избежать. Страж предполагал, что если потешная битва состоится, Дом Тородред постарается подослать туда свои глаза-и-уши, но коль скоро битву будет судить невеста лорда Риэладрида, эта необходимость отпадала сама собой. Видит Свет, Страж бы предпочел, чтобы поединок судил Талманес Райнил - тот хоть и относился к Тарне Седай ничуть не лучше лорда Раффлина, по крайней мере, был человеком короля.
- Лорд Раффлин прав, всегда стоит быть бдительным, - сказал Страж. - В Порубежье говорят: "Бывает, что выпускаешь своих голубей и не замечаешь, как на конек твоей крыши садится ястреб. Кого потом корить за неосмотрительность, кроме самого себя?"
Если бы Тарна Седай могла догадаться, что эти слова предназначались отнюдь не лорду Раффлину, а ей. И что ее собеседница могла доставить ей проблем побольше, чем этот вояка. Майенский ястреб. С этим надо было теперь что-то делать, но отговаривать женщину от чего-то - верный способ еще сильнее ее этим увлечь, поэтому Страж решил увести обеих собеседниц от этой темы.
- Думаю, лорд Райнил и сам будет настолько заинтересован этой потехой, что, пожалуй, посоперничает за место судьи с леди Лауренсией. Но решить этот вопрос время еше будет, - продолжил он. - Я не обижу знатную леди, если попрошу ее рассказать о ее родине и о том, к чему склонялось ее внимание, если не к скучным "военным штукам"?

Тарна понимала, что ей не хватает опыта в тонкостях игры, в которую она непроизвольно попала, дав согласие Дийне на то, чтобы стать Военной Советницей короля. Нет, она подозревала, но не понимала. Это ее немного огорчало, но нисколько не заставляло отступить назад. Молодая алтарка была полна сил и желания сделать что-то важное не только для себя лично, но и в первую очередь для Башни. Поэтому он решила, что не позволит себе отступить в этом споре ни на один, пусть даже и маленький шажок.
Вмешательство Джарида вызвало в ней бурю негодования, но на лице и во взгляде не возникло и тени ее истинных чувств. Ведь ее Страж всеми силами пытался поддержать свою Айз Седай и оградить от всех возможных на его взгляд опасностей. Его предложение ей даже понравилось в итоге. Опытный воитель в качестве судьи – отличная идея. Тем более, как она успела узнать: между предложенным лордом Райнилом и этим задирой лордом Раффлином большого доверия в отношениях не было. Кто-то где-то кого-то подсидел, обошел и проигравший подобную мелочь запомнил хорошо. Тарна была уверена, что сговора за спиной у нее не произойдет. А если и произойдет, то в вопросе потешных войн есть один неоспоримый факт: «Победителей не судят».
- Хороший выбор Джарид, - согласилась она со своим Стражем и перевела невинный взгляд на Раффлина.
Тот явно не рассчитывал на подобный исход дела и был вынужден лишь согласно кивнуть головой и помрачнеть. Да, он ожидал легкой пикировки в коридоре Солнечного Дворца, но никак не вызов на дуэль со стороны женщины. И пусть она хоть трижды Айз Седай. Она была женщиной и что самое ужасное молодой и красивой. Такой проиграть – потерять лицо. Ни больше, ни меньше. И вот этот самый факт был самым неприятным для Шоран. Каким бы лорд Раффлин не был глупцом, но он был верным королю человеком. А наносить урон его чести было ой как не вовремя.
Лауренсия тем временем продолжала очаровательно подливать масло в огонь или в данном случае яда в кубок. Она искренне полагала, что заденет Тарну тем, что смогла использовать ее же сказанные слова и попробовать поставить на весы своего будущего суженного и короля.  Вернее, майенка сделала так, что на этих весах они оказались в результате рассуждений Шоран. Конечно же, мысленно дочь Первого сразу же окрестили маленькой стервочкой и зарвавшейся нахалкой. Но внешне это опять не отразилось на лице Тарны. Велика честь ее собеседникам, чтобы они видели ее истинные чувства.
- Для каждого, леди Лауренсия есть своя стезя в служении. Вы будущая жена не простого голубоглазого юноши, а главы Дома Маравина, не так ли? И пусть его единственным достижением в этой жизни стало то, что он не умер, но это не отменяет его судьбы, как будущего Главы Дома. Не так ли?
А потом она на секунду задумалась, бросив изучающий взгляд на свои узкие и изящные ладошки, а потом потянулась к Источнику Силы. О, сейчас Тарна стояла в коридоре в окружении людей, улыбалась,  а на самом деле она сейчас испытывала тот непередаваемый восторг, которой могла  ощущать любая Айз Седай, когда касалась силы. Тем более что майенка переключилась на ее Стража. Что-что, а Джарид умел за себя постоять и представиться так, как надо, вовремя отвлекая внимание на себя, когда Шоран требовалось некоторое время.
- А что касается положения вашего жениха, то ваша интерпретация ошибочна, леди Лауренсия. В силу своего юного возраста вы немного поторопились, сделать подобный вывод. Но вам это простительно. Пожалуй, я вижу это так.
Плетение Огненного шара не вызывало у Тарны никогда особых затруднений. Это была ее стихия.  Да и большого  шара создавать особенно и не требовалось. Тем более,  что его задача была не нанести урон кому-нибудь, а развеется спустя несколько мгновений. 
- Это голубоглазый юноша, который назвался на последнем балу Риэладридом Маравином.
Левая рука Тарны опустилась на уровень талии и была повернута ладонью вверх. Ее движения были плавными и напоминали танец.
- И король Кайриэна.
Вторая же рука начала подниматься выше, но над ее ладошкой вспыхнул маленьким сияющим солнышком огненный шар. Он трепетал, сияя ярче свечей и приковывая к себе взгляд. Любое плетение требовало усилий, но Тарна достаточно долго не тратила сил, чтобы создать нечто подобное. Ее ладонь с сияющим шариком продолжала двигаться вверх, вознося маленькое солнце сначала на уровень подбородка, потом выше. Пока не вознесла его над своей головой. А потом легкий всплеск обеими руками и огненный шар был развеян с такой быстротой, с которой могла это сделать та, кто подобный трюк проделывала слишком часто, чтобы в данный момент совершить что-то неуклюже и тем более некрасивое.
Это было маленькое чудо, которое вынудило публику, наблюдающую за ними ахнуть. Но Шоран не собиралась устраивать здесь настоящее представление. Она просто показала ту пропасть, что разделяла короля и Маравина. И что-что, а мостик молодому выскочке через нее она возвести, не позволит.

Лауренсия переводила взгляд с решительной Айз Седай на лорда Раффлина, чей пыл сравнительно поугас. Не было абсолютно никакой разницы, кто выиграет потешный турнир, зато эти двое наглядно продемонстрируют кайриэнскому двору разлад среди королевских приближенных.
   - О, не умереть в тогдашних обстоятельствах – есть достижение величайшее, - мирно улыбнулась дочь Первого Зеленой. – Думаю, подобные успехи в дальнейшем будут не менее ценны…  для судеб всех нас.
   Последующие слова Тарны Седай майенка отрицать не стала, предоставив возможность советнице оправдаться. И оправдание вышло внушительным. Крылатый страж даже выступил вперед, заслоняя свою хозяйку плечом. Та, впрочем, не волновалась, понимая, что Зеленая просто не посмеет причинить вреда королевской гостье. На месте Эмона Лауренсия не стала бы трогать себя и пальцем. Куда выгоднее было бы себя продать – обратно в Майен или даже Тир…
   - Вы определенно не умрете в нищете с такими талантами, - своеобразно восхитилась представлением дочь Первого из-за плеча своего стража и жестом велела ему подвинуться. Крылатый подчинился.  – Но, знаете, Тарна Седай, и без плетения маленькая искорка способна родить огонь, который станет пожаром… особенно искорка, которая незамеченная продолжала тлеть.
   На мгновение личико майенки стало задумчивым, но вот она вновь беззаботно улыбнулась.
   - А королевское сияние бесспорно ярчайшее, - заявила Лауренсия. В конце концов советница не говорила, что имеет ввиду именно Эмона.
   Персона Джарида Флинна за всем этим была так же легко забыта, как возникла. Во всяком случае дочь Первого оставила его без дальнейшего внимания.
   Лорд Раффлин отступил, инцидент разрешился назначением поединка (пусть потешного), и майенка чувствовала себя вполне удовлетворенной таким поворотом. Развивать как-то конфликт дальше сейчас не было никакого смысла.
   - Что ж, если уважаемая Тарна Седай не хочет потешить нас еще каким-нибудь восхитительным плетением, - как восторженная маленькая девочка Лауренсия сложила ладошки, и казалось вот-вот в них хлопнет, но нет. – То я вынуждена проститься со своими чудесными собеседниками. Признаться, я не думала задерживаться здесь. Меня ждут с тканью для нового платья. Кайриэнские ткани – прекрасны и темны, как звездное небо.
   Эту последнюю фразу дочь Первого сообщила советнице громким шепотом, точно та уже стала закадычной подружкой с которой необходимо поделиться впечатлениями.