Праздничные дни закружили леди Сайган, словно снежная вьюга. Сначала был приём в Солнечном дворце, во время которого девушка убедилась, что папенькин ювелир не солгал - её новой касиэре не было равных. Потом наступил черёд куда чуть менее официального ужина у Даренгилов, во время которого, однако, приходилось держаться не менее чопорно, чем во время танца с Его Величеством, потому что кайриэнские интриганы готовы были раздуть скандал из любого неосторожного движения или взгляда. И под конец - ужин с кузеном и прочей молодёжью, который очень сильно потерял в веселье от того, что Алвин всё ещё лежал у себя в комнате и не мог сопровождать свою сестрицу на самое неофициальное (насколько это в принципе можно было себе позволить) мероприятие, посвящённое Дню Света. Радовало одно - все наряды, пошитые к этому сроку, оказались без малейшего изъяна, и леди Сайган могла с полным правом наслаждаться весьма одобрительными взглядами тех, чьё внимание необходимо было привлечь.
Однако же, такие праздники изматывают почище любых будней. Вернувшаяся ближе к полуночи, Биливере так устала, что даже не дошла до покоев брата, с коим, несмотря на всю суматоху последних дней, старалась проводить как можно больше времени, наплевав на отцовский гнев по поводу потакания выкрутасам "этого мальчишки". К тому же, позаботившись о том, чтобы в столичный особняк доставили алвинова барда, Биливере полагала, что скучать новоиспечённому Мастеру клинка не дадут, а потому она имеет полное моральное право забраться в постель как можно скорее.

К несчастью, Создатель распорядился иначе. Эйрли, смешливая молоденькая служанка, ждала, когда господский дом затихнет, с не меньшим нетерпением, чем её госпожа - когда горничные наконец-то оставят её одну. Причина у такого нетерпения обычной помощницы кухарки была проста: лорд Алвин наконец-то позвал к себе давно сохнувшую по господскому сынку девицу. Да и, право слово, разве можно было отказать такому красавчику, на которого чуть ли не все женщины в доме заглядывались? По крайней мере, так думала Эйрли, почитавшая младшего Сайгана за венец красоты и мужественности. Сговорились они с господином давно, только вот исполнить задуманное получилось только сейчас - пришлось дожидаться отъезда лорда Дэрингайла.
Добравшись до нужной, как казалось, двери, Эйрли, не стучась, проскользнула внутрь. Раньше в господской спальне ей бывать не приходилось, однако же, чтобы найти в полутьме кровать, особой смекалки и не требовалось. На ходу расшнуровывая верхнее платье, чтобы сразу обрадовать молодого господина своими прелестями, кухарка отодвинула тяжёлый полог и без лишних слов взобралась на ложе, не веря собственному счастью... И получила в награду за свою прыть истошный вопль в исполнении леди Биливере, никак не ожидавшей, что её сон будет прерван столь странным образом.

Отредактировано Биливере Сайган (2013-10-20 01:01:01)

В отличие от лорда Сайгана, сестре его, как и Эйрли, понадобилось куда больше времени, чтобы сообразить, что, собственно, случилось. Первая и правда подумала, что в спальню прокрались наёмные убийцы, вторая же, ещё совсем недавно помышлявшая лишь о жарких объятиях, испугалась, что, не дождавшись её, господин позвал к себе другую девицу, и чуть не вцепилась коварной "сопернице" в волосы. Страшно представить, что бы сотворила леди Биливере с Эйрли за такое, да только кухаркину помощницу спас поднятый на весь дом переполох. Хотя, с уверенностью говорить о спасении пока было рано: на крик госпожи сбежалась чуть ли не вся челядь с лордом Алвином во главе, а, значит, слухов и насмешек не избежать. Да и Биливере пока явно не понимала, как какая-то служанка, да ещё полуголая, умудрилась оказаться в её спальне.
- Так это... Вора, стало быть, нет?.. - тихо осведомился дворецкий, как и Алвин, еле сдерживая смех. Об истинной причине всей этой сумятицы он пока не догадывался, но уж больно потешными выглядели что леди Биливере, судорожно сгребавшая ворот ночной сорочки, будто на неё и правда кто посягал, что Эйрли, терпевшая неудачу в лихорадочных попытках вернуть на место растерянные части своего наряда.
- А... Алвин... - выдавила из себя вконец растерявшаяся Биливере, переводя полный недоумения взгляд с кухарки на брата и маячившую за ним толпу слуг. Когда отсутствие вора или убийцы стало очевидно даже для неё, вопросов стало ещё больше. - Ты что здесь делаешь, мерзавка?! - Напуститься на кухарку казалось сейчас самым естественным и логичным. Эйрли же, вконец расстроенная, что столь многообещающая ночь обернулась Свет знает каким разочарованием, попыталась было что-то сказать в своё оправдание, но так и не придумала, что. Глянула в  сторону лорда Алвина, будто ожидала, что он сейчас при всех признается в сношениях с простой кухонной девчонкой и... завыла, будто бы её чуть ли не к повешению приговорили.

- Булочки, говоришь... - протянула Биливере, до которой наконец-то дошла истинная причина всего здесь происходящего. Теперь, когда за жизнь и честь можно было не опасаться, в ней в который раз стали бороться противоречивые чувства. С одной стороны, ситуация и правда вырисовывалась комичная донельзя. Дурёха эта кухонная хотела полакомиться медком, да нарвалась на злющую пчелу - чем не повод для смеха? С другой, свидетелями этой сцены оказалась добрая половина домашних, а, следовательно, понадобятся некоторые усилия, чтобы заставить особо болтливых проглотить языки. Так и стояла леди Сайган посреди своей спальни, не зная, смеяться ей или же метать громы и молнии. И чем нелепее становилось положение, в которое знатная леди угодила не по своей вине, тем больше становилось раздражение.
Эйрли же и вовсе растерялась. Кое-как придерживая у груди словно нарочно ускользавший из рук ворот платья, она поначалу подалась к позвавшему её господину, однако же остановилась, поймав на себе колючий взгляд Биливере. Вот ведь угораздило попасть между молотом и наковальней! Терять алвинову ласку не хотелось, но и заполучить во враги молодую леди, о мстительности которой среди слуг шептались часто, не хотелось ещё больше.
- Б-булочки, миледи, - заикаясь, пролепетала Эйрли, делая ещё один робкий шажок в сторону лорда Алвина.
- И где же они, твои булочки? - с жёсткой усмешкой уточнила Биливере, внезапно ощущая жгучее чуть ли не бешенство. Как ни крути, а эта паршивка забралась в постель к ней, знатной леди, и чуть ли обниматься не полезла!
- Алвин, тебе не кажется, что это уже слишком? - делая вид, что не обращает ни малейшего внимания ни на всхлипы Эйрли, ни на притихших на пороге других девушек, обратилась Биливере к брату. По её мнению, всему виной было его попустительство. - В том, что тебе захотелось посреди ночи... булочек, и правда нет ничего ужасного. Но не слишком ли хмм... забывчива понёсшая их тебе прислуга?

И не думавшая никого прощать, Биливере уже хотела было возразить, что на самом деле ничего не обошлось, что подобное попустительство приведёт к ещё большей халатности, и что, ежели эту "булочницу" как следует не выдрать для её же собственной пользы и в назидание остальным, то вскоре слуги окончательно потеряют и стыд, и страх, и совесть, а их благородный дом превратится в подобие придорожного трактира, где всякий может забраться на шёлковые простыни без учёта рангов и титулов. Но к несчастью вся эта замечательная отповедь так и не сорвалась с уст леди Сайган.
Стоило Алвину застонать, как вокруг лорда поднялась такая суматоха, будто в покои леди Биливере и правда проник злоумышленник. Мгновенно вообразив, что открылась рана, сестра испугалась едва ли не больше, чем когда её разбудила Эйрли, которая, к слову, тоже нисколько не сомневалась в плачевном состоянии их господина, а потому опять разрыдалась, в этот раз изо всех сил сочувствуя молодому лорду, собравшемуся, кажется, помирать в расцвете сил, да ещё так и не распробовав её свежих "булочек". Переставшие жаться в дверях горничные, осмелев, столпились вокруг Алвина и запричитали на разные голоса, кто-то посообразительнее ринулся звать обратно мужскую прислугу.
К вящему облегчению Биливере, лакей с дворецким не успели далеко уйти. Распорядившись немедленно послать за Предсказательницей и ни в коем разе пока не отправлять гонца лорду Дэрингайлу, она дождалась, пока Алвина со всей возможной осторожностью и неиссякаемым потоком причитаний уложат на её кровать, и велела всем убираться вон, но при этом быть поблизости, на случай, если Алвину, не приведи Свет, станет ещё хуже, и понадобится помощь. И как только за последней взволнованной служанкой затворилась дверь, Биливере опрометью кинулась к своему ложу.
- Милый, родной, ну потерпи немножко! Очень болит? Сильно? Ты меня слышишь? - причитала она, и не замечая, что терять сознание брат при всей своей бледности явно не собирался.

Отредактировано Биливере Сайган (2013-10-21 01:27:12)

- Как это не звать Предсказательницу? - возмутилась Биливере, внимательно вглядываясь в лицо брата и силясь разглядеть на нём малейшие признаки ухудшения состояния. - Ты ранен, тебе нельзя было вставать, ну зачем ты сюда ринулся? А что, если рана всё-таки открылась?
Смотреть сама, что там с алвиновой повязкой, леди Сайган не решилась, опасаясь, как бы не сделать неосторожным движением ещё хуже. Однако от визита Предсказательницы брату было уже не отвертеться - слишком перепугалась Биливере.
- Ну вот почему ты такой неугомонный? - мягко укорила она Сайгана, в очередной раз поправив подушку и подоткнув одеяло, будто бы укладывала спать маленького ребёнка. - Так приспичило, а? Не мог подождать пару дней перед тем, как таскать в свою постель девок? А мне опять отцу что-то выдумывать...
Несмотря на слова упрёка, голос леди Сайган был полон ласки и заботы. Брата она любила таким, какой он есть, и сейчас, когда очередной виток суматохи понемногу затихал, подумала, что так оно даже и к лучшему. О том, чтобы переносить молодого лорда обратно в его покои, тем самым рискуя вновь растревожить рану, и речи быть не могло, а значит, Алвин до утра останется под опекой сестры, которая уж проследит, чтобы покою дорогого брата больше ничто не угрожало.
Через какое-то время пришла Предсказательница. Явно не испытывавшая восторга от ночной побудки и еле сдерживавшаяся от того, чтобы не сказать в адрес детишек Верховного судьи всего, что она о них думает, женщина осмотрела рану и вынесла вердикт, что жизни лорда Алвина ничто не угрожает, велела принести испрашиваемый ранее милордом болеутоляющий отвар и откланялась, пожелав больному скорейшего выздоровления таким тоном, будто проклинала до седьмого колена. Биливере же, заметно повеселевшей после того, как состояние брата было признано не опасным, и в голову не могло прийти, что всю эту сцену он просто-напросто разыграл.
- Сохрани тебя Свет, как же я испугалась! - выдохнула она, осторожно устраиваясь под боком у Алвина. - Пока рана полностью не заживёт, я тебя отсюда не выпущу, так и знай.

- Можно подумать, ты в моём утреннем туалете увидишь что-то новое, - фыркнула леди Сайган, отвешивая Алвину шутливый шлепок по ладони.
Эйрли, по её мнению, утёрла слёзы слишком быстро. Теперь, когда Предсказательница заверила, что жизни молодого господина ничто не угрожает, на память снова пришло событие, с которого и начались сегодняшние неурядицы. И улыбка на лице кухарки ни в коем разе не свидетельствовала о раскаянии, кое та просто обязана была испытывать.
- Ты гляди, она ещё и улыбается, мерзавка! - прошипела Биливере сквозь зубы, когда за Эйрли закрылась дверь. - Ну ничего, под плёткой будет не до улыбок... - и, считая вопрос участи кухарки решённым, снова уделила всё своё внимание страдающему, как ей думалось, брату.
Однако же, стоило признать, что кое в чём Алвин был прав. Если в собственных глазах они всё ещё оставались во многом детьми, и сама Биливере не видела ничего зазорного в том, чтобы появиться друг перед другом в исподнем или даже без него, то вот доказать окружающим, что за подобной близостью и правда не стояло ничего противоестественного, было бы чрезвычайно сложно. А потому от переселения брата к себе на время его выздоровления пришлось отказаться.
- И как тебе не стыдно говорить про неудобства? - В отличие от предыдущих укоров этот прозвучал куда правдоподобнее. - Завтра, когда тебе полегчает, переберёшься обратно к себе, а сегодня, раз уж примчался спасать меня от неведомых чудовищ, переночуешь тут. Допил? Давай уберу кружку.
Слова о том, что именно её внимание приятно брату более всех, грели душу, и, подумав о том, что всю эту суматоху стоило затеять хотя бы ради того, чтобы их услышать, Биливере снова пристроилась со стороны здорового алвинова бока.
- Расскажешь какую-нибудь историю на ночь, как раньше? Если, конечно, тебе не тяжело. - Когда им ещё снова удастся вот так запросто остаться друг с другом наедине, отгороженными от всего мира плотным пологом кровати...

- А меня очень сильно расстроит, если слуги поймут, что ко мне в кровать может забраться любая кухарка, и ей это сойдёт с рук. И потом, какие издевательства? Ничего с ней не случится от дюжины ударов, зато мою спальню станет обходить десятой дорогой. Или ты считаешь, что твою сестру можно пугать безнаказанно? - проворчала Биливере, приподнимаясь на локте, чтобы заглянуть Алвину в лицо.
Отношения брата с прислугой волновали её крайне мало. К горничным она не ревновала, прекрасно понимая, что ни одна из них никогда не сможет заменить ему внимание и заботу сестры, и потому Биливере нисколько не лукавила, когда предлагала чуть ли самолично привести ему в спальню любую приглянувшуюся девицу. Однако же, терпеть полуголую кухарку в спальне собственной леди Сайган не собиралась ни за какие коврижки.
- Ты не был на празднествах по собственной вине, Алвин, - проговорила Биливере, не сумев скрыть в голосе лёгкой обиды. Того, что брат примется защищать какую-то кухонную потаскушку, она не ожидала. - И, как я не раз говорила, без тебя все эти увеселения потеряли львиную долю интереса.
Впрочем, препираться, когда их наконец-то все оставили в покое, не хотелось, поэтому леди Сайган, снова откинувшись на подушки, принялась перебирать в памяти все забавные моменты последних дней, чтобы выбрать, что рассказать Алвину.
- Леди Риона, кажется, расстроилась больше остальных дам, не увидев тебя на вечере у кузена Алдрида. Видимо, полагала, что уж туда ты явишься даже с дыркой в боку. - При воспоминании о разочаровании, на мгновение проскользнувшем на лице той, кто оспаривал у леди Сайган право почитать себя первой красавицей Кайриэна, губы Биливере искривила не заметная в темноте ухмылка. - Кажется, на твоём счету ещё одна победа, вне зависимости от того, собираешься ли ты пользоваться её плодами или нет. А ещё Алдрид мне рассказал, что, по слухам, леди Одиси, которая ни в чём не хочет уступать нашим кавалерам и из кожи вон лезет, чтобы каждому это доказать, прослышав о том, что ты теперь Мастер Клинка, наняла себе какого-то ужасно искусного фехтовальщика и готовится вызвать тебя на дуэль.
В правдивость этой сплетни леди Сайган верила с превеликим трудом, но одно только предположение, что подобный поединок когда-нибудь сможет состояться, казалось чрезвычайно забавным.

- Да никто не собирается её калечить! - в сердцах прошипела Биливере. То, что Алвин упрямился в такой, казалось, малости, злило чрезвычайно, и лишь недавно перенесённое ранение спасало брата от многочисленных упрёков в чёрствости и нежелании постоять за честь сестры, а потому она в бессилии вцепилась в простынь, будто хотела разорвать гладкий шёлк. Как-то уродовать или забивать до полусмерти треклятую кухарку леди Сайган и правда не собиралась, но и спускать ситуацию с рук тоже было совершенно не возможно.
- Ну посуди сам, родной, - попыталась она добиться своего лаской и нежностью и всё ещё не теряя надежды договориться по-хорошему. - Не лучше ли всыпать ей разок и забыть об этом дурацком случае вместо того, чтобы мучить меня и заставлять желать возмездия ещё более сурового?
Подкрепив свой довод ответным поцелуем в щёку, Биливере звонко рассмеялась, услышав о том, как отзывается брат о леди Одиси.
- А чем она по-твоему лучше леди Рионы? - спросила она, снова приподнимаясь на локте и с некоторым недоверием вглядываясь в лицо Алвина, словно подозревала того в лукавстве. Невзирая на завуалированное, но известное всему столичному свету соперничество между ними, Биливере не могла не признать что та не просто, как выразился брат, хорошенькая, а самая настоящая красавица, и искренне не понимала, как могут быть слепы мужчины, выбирающие вместо такой Рионы мужеподобную, грубую леди Одиси.
- И, кстати, если верить Алдриду, - кузен служил источником львиной доли светских сплетен, доходивших до ушей Сайганов, - она предпочла бы остаться в одной спальне со мной, а не с тобой, так что, увы, мой друг, придётся драться. Что же до его Величества...
Голос Биливере заметно посерьёзнел, стоило только Алвину затронуть столь важную тему, в которой, к вящей досаде его сестры, до сих пор не было никакой определённости.
- Как всегда, безупречен, - с некоторым раздражением подтвердила она. - Был настолько великодушен, что одарил танцем пять благородных девиц, среди которых, как ты понимаешь, была и я, но явного предпочтения никому не выказал. А что за любовница под кроватью? Это совсем голословные слухи, или известны предположительные имена?
Не испытывая к Его Величеству никаких сердечных чувств, в том числе и потому, что не видела с его стороны должного восхищения своей персоной, Биливере интересовалась наличием у Эмона постоянной любовницы исключительно с той целью, чтобы ненароком не поссориться с ней. Кто знает, не советуется ли король в вопросе выбора будущей жены ещё и с ней... Хотя, советчиков в таких делах всегда предостаточно, это леди Сайган знала по себе.
- Кстати, тогда, на седьмой день амадина, когда ко мне постучалась Айз Седай... Не могу сказать наверняка, сам знаешь, с этими Направляющими всегда нужно держать ухо востро... Но из того, что всё-таки было сказано, я поняла, что, выбери Эмон меня, Белая Башня не будет против.

- Сам, так сам, - легко согласилась Биливере, и правда не считавшая принципиальным, кто накажет кухарку. - Только так, чтобы она не спутала взбучку с твоей лаской.
Дав таким образом понять, что, не исполни Алвин своего обещания, от Эйрли она не отстанет ни за что на свете, леди Сайган в свою очередь тоже посчитала эту тему закрытой. Сейчас куда важнее были другие разговоры. Пересказом сплетен о леди Одиси брат затронул то, что с недавних пор живо интересовало Биливере.
- И почему нас тянет к тем, кто нас не достоин?.. - с грустью прошептала она, снова вытягиваясь рядом с Алвином, чтобы можно было уткнуться ему в плечо. Понравившейся ей бастард был, конечно, не писарь и уж тем более не деревенский битюг, но о том, чтобы их знакомство переросло в нечто большее, чем вежливая переписка да пара танцев, уже оставшаяся в прошлом, не стоило и заикаться.
- Если бы Его Величество дал хотя бы совсем туманный намёк... - Биливере не договорила, уверенная, что Алвин поймёт и так. Выкажи Эмон су Геленир своё расположение, она бы уж сразу выкинула из головы все ненужные, а иногда и попросту опасные мысли, в этом леди Сайган не сомневалась.
- Ну, разумеется, прямо Дийне Седай мне ничего не сказала, но дала понять, что, если я не буду пытаться ослабить влияние Башни на короля, то ничего против моей кандидатуры они иметь не будут. А тебе она что, нравоучения читала? - с удивлением спросила Биливере. - Странно, мне она не показалась склонной к излишним рассуждениям не по делу. Хотя, возможно, это связано с тем, что тогда ей было явно не до проповедей.
При воспоминании о том вечере Биливере не сдержала сдавленного смешка. Ох и натерпелась же она тогда страху! Какой бы странной не показалась ей тогда случайная гостья, без неё всё могло закончиться намного хуже.
- По слухам, Тар Валон - это что-то просто потрясающее, - мечтательно протянула Биливере, никогда не выбиравшаяся за пределы королевства. - Возьмёшь меня в следующий раз с собой, если туда поедешь?